Хотя онкологическая заболеваемость в мире растет, но вместе с тем растет и процент излечимости рака. Если 20-30 лет назад еще только шли к тому, чтобы по-настоящему бороться с раком, то сейчас в развитых странах излечивают 60-70% заболевших. И в Украине мы подходим к этому. Хотя в сознании украинцев живет стереотип — если человек заболел раком, то это приговор, и обращение к доктору только подтвердит его. Слава Богу, и больные, и их родственники начинают понимать, что это далеко не всегда так. Рак лечится, если обратиться вовремя.
Еще совсем недавно в нашей стране ежегодно заболевало раком около 160 тысяч человек, умирало около 100 тысяч. Сейчас рост заболеваемости не меньше — практически те же 160 тысяч, но надо учитывать, что население с каждым годом сокращается. Зато и смертность колеблется в пределах 90 тысяч.
Сегодня 60-70% больных, которые воспользовались медицинской помощью вовремя, излечиваются. Но суть именно в слове «вовремя» — то есть если у человека выявлена опухоль на ранней стадии.
Но почему же тогда в Украине больший процент летальных исходов, чем в Европе, хотя методика лечения практически одна и та же? Основная причина — больные приходят к врачу слишком поздно. Недоверие народа к традиционной медицине — наша беда. Причем это касается и образованных людей. И жители больших городов, зная о раке больше, вопреки здравому смыслу идут лечиться к гадалкам, экстрасенсам и прочим «целителям».
К примеру, все знают о траволечении. Но и травами можно лечиться по-разному — у профессионала, который знает свойства, дозировки, имеет опыт, или у человека непросвещенного. И специалисты, которые серьезно занимаются траволечением, никогда не возьмутся лечить рак в начальной стадии, наверняка зная о возможных печальных последствиях.
Глядя на опыт Европы, я могу сказать, что и там когда-то существовала подобная проблема. Но, во-первых, государство принимало меры по отношению к шарлатанам-лекарям, а во-вторых — меняло отношение самих людей к лечению.
Ведь и в Украине когда-то была хорошо поставлена профилактика и ранняя диагностика раковых заболеваний. Это, конечно, были принудительные меры — людей обязывали проходить обследования. Теперь-то понятно, насколько это было хорошо и правильно, ведь это все проводилось для пользы самого человека.
Но лучше всего заниматься здоровьем по собственной инициативе. Многие боятся самого слова «рак», но это пока. Постепенно такой стереотип ломается. К онкологическим заболеваниям отнесутся по-другому, когда будут знать, что дешевле и безопасней вовремя обратиться к врачу. Нужно заинтересовать человека в том, чтобы он обследовался. Эти вопросы все-таки лежат не столько в сфере медицины, сколько в социальной сфере, которую курирует само государство. Онколог не может и не должен бегать за пациентом по улице. Борьба с раком — это не только задача онкологов, она гораздо шире — в ведении самого государства.
Любой думающий врач может заподозрить опухоль. Невозможно владеть всеми методиками, главное — относиться к больному со вниманием. И привести к специалисту, который мог бы правильно поставить диагноз. Когда будут созданы условия для развития медицины, и страховой в том числе, эта проблема решится скорее. Обычный страховой полис, который есть почти у каждого жителя Европы, способен помочь в этом. Имея на руках такой своего рода контракт, человек согласно обязательству перед клиникой или государством раз в году должен пройти полное обследование. Бесплатно. Если обследование не прошел и вскоре заболел — что же, лечись за свой счет.
Поэтому выгоднее пройти обследование вовремя, и если вдруг что-то выявлено, то и пролечено оно будет вовремя и успешно. Врач, в свою очередь, имея обязательства и перед пациентом, и перед государством, не сможет отнестись к своей работе спустя рукава — пропущенное заболевание также отразится на его репутации и его кармане. Эта взаимная обязанность, как показывает европейский опыт, и приводит к ранней диагностике и более успешному излечению.
В Украине создана стройная система изучения и лечения рака. Разница в методах наших и европейских не так велика, как может показаться. Ведь рак — это международное заболевание, и люди им болеют одинаково, поэтому диагностика и лечение не могут сильно отличаться. Все дело в финансировании: денег, понятное дело, никогда не хватает. Все больные находятся на учете, проходят лечение, но и оно недостаточное. Хотя для наших скромных возможностей медицинская помощь — на приличном уровне. И результаты лечения рака пищевода, поджелудочной железы, желудка, кишечника, кости у нас неплохие.
Чего лично я добиваюсь на протяжении многих лет — улучшения диагностики, модернизации института, чтобы создать нормальные условия для больных. Ведь это важно даже не столько для комфорта, сколько для санитарно-гигиенических условий, для качественного лечения. Обеспеченные люди лечатся за границей не из-за специалистов — у нас они очень хорошие, — а из-за условий, аппаратуры, возможностей.
Сейчас и власть начала понимать, что все мы смертны, всем надо лечиться и за границей не налечишься. Нужно что-то сделать здесь. Конечно, все сразу не построишь. Но надо поддерживать приоритетные направления и поддерживать созидателей. Мнимые реформы — неэффективны. Необходимо направлять помощь на улучшение качества лечения. А не на закупку препаратов-дженериков, заменителей дорогих и эффективных, которые выпускают по лицензиям где-то в «третьих» странах, порой без клинических исследований. Конечно, они недорогие, их можно купить больше, но и эффект от них меньший, чем от оригинальных лекарств.
Система онкологической помощи в Украине — на хорошем уровне. В Черкасской, Львовской, Черниговской, Донецкой областях онкоцентры обновлены несколько лет назад. В них — современное оборудование, благодаря и их инициативе, и местной власти. Потому что в 2002 году по программе «Онкология» мы добились повышения финансирования: 114 млн. грн. на медикаменты и 85 млн. грн. — на аппаратуру. Невозможно было купить оборудование для всех областных центров, купили для нескольких. Но и местное начальство также не обошло проблему стороной, выделив из бюджета средства. Для себя же, по сути.
И методики лечения совершенствуются с каждым годом. Например, облучают только определенную зону опухоли, а не весь орган. Химиотерапия более дозированная. Если раньше при операциях ткани и органы удаляли максимально, то сейчас это делается по минимуму.
Кроме «химии», облучения и операции мы практикуем иммунотерапию, воздействие высокой или низкой температуры на опухоль — она в некоторых случаях разрушается при температуре 42°С (для этого используются специальные гипертермические установки). Другой метод — криохирургия, воздействие низкой температурой — более 100 градусов ниже нуля при помощи жидкого азота, криоаппликаторов. Кстати, такая аппаратура впервые была создана в Киеве.
Быстрых результатов — за год-два — у нас получить невозможно. Ведь диагностика в онкоучреждениях, по сути, вторична.
В первую очередь, надо заподозрить рак и вовремя направить к специалисту. Кто направит пациента на этот путь? Вот мы и заканчиваем тем, с чего начали.